Важная

Поделиться12016-10-19 21:47:12

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

Важная

Поделиться22017-11-11 01:44:21

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

BENJAMIN TALLMADGE || БЕНДЖАМИН ТЭЛЛМЕДЖ
✁ ✄ TURN: WASHINGTON`S SPIES || ПОВОРОТ: ШПИОНЫ ВАШИНГТОНА
-- --
✁ ✄ Seth Numrich
ДАТА РОЖДЕНИЯ:
25 февраля 1754 года
ВОЗРАСТ:
22 года
РАСА:
человек

[indent] ♫ Your favorite song or quote

– – – – – – ✁ ✄

ПРОЗВИЩА:
Тэлл, Бенни- бой (прозвища ему дает Брюстер и Бен уже устал с ним бороться)
МЕСТО ПРОЖИВАНИЯ:
Нью - Йорк, Америка
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ:
майор и глава разведки Континентальной армии

– – – – – – ✁ ✄

БИОГРАФИЯ:
Людские истории по-настоящему начинаются в разное время. Кто-то находит себя только к зрелости, кто-то осознает себя в юности. С Бенджамином это было именно так, хоть на первый взгляд эта история должна была развиваться совершенно по-другому. Имея в отцах приходского священника, а в матерях дочь фермера, мог ли его путь свернуть с дорожки праведного и честного тори? Все должно было развиваться по прямому пути, и в конечном счете Британское правительство, царствующее на американских землях, получило бы еще одного верного подданного, платящего непомерные налоги и терпящего произвол со стороны британских войск. Однако преподобный Тэллмедж имел весьма либеральные взгляды, несмотря на смиренный удел священника, и это было первым зерном в мировоззрении его юного сына. Второе, более сильное, заронила учеба в Йельском университете.
Натан Хейл. Так звали юношу, который учился вместе с ним - они с Беном, поначалу, почти не пересекались. Когда их свело невольное знакомство, Бенджамину он не понравился, слишком уж своевольным был. Сколько раз он был на грани отчисления за свои политические взгляды, сколько раз ему грозили наказаниями куда хуже, и сколько слухов про него ходило! Иной раз Бен удивлялся тому, что его голова все еще на плечах. И все же он восхищался им - самому Бенджамину еще не хватало смелости так открыто заявлять о своем желании присоединиться к Вашингтону. А потом война разгорелась со всей силой, и последней каплей стал ввод британских отрядов в американские города якобы для "безопасности", и местные жители должны были полностью обеспечивать им кров и еду. Многих из вчерашних студентов это подстегнуло, и Бен окончательно принял свою сторону - решение, которое вело его всю последующую жизнь.
Вместе с ним в ряды Континентальной армии вступает его друг детства, с которым они были неразлучны - Калеб Брюстер. Гуляка, пьяница, разгильдяй, промышляющий на черном рынке - подводя итог, крайне отрицательная и небогоугодная личность, как выразился бы Тэллмедж старший. С раннего детства сына он был против дурной компании в лице Калеба, но сделать с этим ничего так и не смог.
Ему хватает несколько месяцев, чтобы понять, что враг постоянно на шаг впереди них благодаря хорошо организованной разведке - из-за шпиона внутри американской армии его отряд терпит полное поражение и он чуть не платится жизнью. Руководство в лице капитана не желает принимать этот факт во внимание, и тогда Бенджамину приходится действовать самому - с помощью еще одного друга детства, фермера Эйбрахама Вудхолла, оставшегося в их родном Сетокете, он организовывает одну из самых ненадежных, самых сомнительных, самых успешных и потрясающих шпионских сетей в истории.
С каждым днем, неделей и месяцем в армии Бен все отчетливее понимает, за что он борется. К моменту, когда он встречается с генералом Вашингтоном, он - полностью определившаяся личность, знающая цену жизни и смерти, свободе и несправедливости. Вашингтон еще больше укрепляет в нем эту уверенность, становится для него бесконечно уважаемым человеком, на которого стоит равняться. Они достаточно быстро достигают доверия, тем более, что сведения шпионской цепочки Бена оказываются верными и Континентальная армия одерживает несколько побед.

ХАРАКТЕР:
Бенджамин - стратег. В нем сильно начало разума и рациональности, и в то же время поистине горячее и безрассудное сердце каждый раз ведет его на поле боя. Он ощущает эту борьбу в себе каждый день, она спасает и губит его одновременно. Благодаря ей он может одновременно заниматься организацией разведки и организацией отряда на поле боя, отдаваясь каждому делу полностью и всецело и являя собой невозможную, по мнению некоторых, смесь шпиона и солдата и весьма продуктивную. Но он достаточно безрассуден и способен на необдуманные действия скорее по велению сердца, чем головы - ему легче ослушаться приказа старшего по званию, чем нарушить обещание, он легко может принять решение, не думая о последствиях и руководствуясь принципами, даже если они идут вразрез с мнением уважаемых им людей, имеющих определенную власть.
Без раздумий он может опуститься до драки, если на кону честь его друзей или его самого, даже если противник сильнее и имеет численное преимущество. Он спокойно может обманным путем обойти приказ командира, чтобы добиться своего у генерала. Почти таким же хитрым маневром он может сфабриковать убедительные данные для генерала, если тот не уверен в надежности источника. Одним словом преследуя благие цели, он иногда забывается и использует все пути, даже если это сомнительные дорожки в обход прямого пути закона.

СПОСОБНОСТИ:
Будь то умение заплетать косички и лепить куличики или же способности к созданию черных дыр во вселенной.

ХЭДКАНОНЫ:
Мой Бэнджмин стопроцентный бисексуал, и я запросто могу это обосновать. Ему было чуть за двадцать, и он не был в отношениях с девушками вообще, о чем упоминает Калеб, и на протяжении всего сериала у него так и не появляется любовного интереса (кроме Калеба Брюстера : ) ). Сара, которая спасает ему жизнь и с которой у него завязываются доверительные отношения, гибнет через пару дней после их знакомства и, хоть и успевает оставить след в его сердце, явно не является серьезным интересом. Добавьте сюда руководство Континентальной армии, которое само слегка грешило сосредоточением внимания друг на друге - взять хотя бы Гамильтона и Лоуренса, Вашингтона и Лафайетта, фон Штойбена и Дю Понсо, в конце концов.
Еще я предпочитаю забыть о его увлечении девушкой по имени Мэри, так как беру за основу больше персонажа сериала, нежели историческую фигуру (Мэри - жена Бенджамина Тэллмеджа/исторической личности). Он упоминал о ней в сериале один раз в финале, и сделано это было явно "для галочки", потому что так в истории было.

– – – – – – ✁ ✄

СВЯЗЬ С ВАМИ:
Ваш ответ и ваш номер паспорта.

Пробный пост

Пост за любого персонажа

0

Поделиться32017-11-11 15:49:22

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

BENJAMIN TALLMADGE || БЕНДЖАМИН ТЭЛЛМЕДЖ
✁ ✄ TURN: WASHINGTON`S SPIES || ПОВОРОТ: ШПИОНЫ ВАШИНГТОНА
-- --
✁ ✄ Seth Numrich
ДАТА РОЖДЕНИЯ:
25 февраля 1754 года
ВОЗРАСТ:
22 года
РАСА:
человек

[indent] ♫ Your favorite song or quote

– – – – – – ✁ ✄

ПРОЗВИЩА:
Тэлл, Бенни- бой (прозвища ему дает Брюстер и Бен уже устал с ним бороться)
МЕСТО ПРОЖИВАНИЯ:
Нью - Йорк, Америка
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ:
майор и глава разведки Континентальной армии

– – – – – – ✁ ✄

БИОГРАФИЯ:
Людские истории по-настоящему начинаются в разное время. Кто-то находит себя только к зрелости, кто-то осознает себя в юности. С Бенджамином это было именно так, хоть на первый взгляд эта история должна была развиваться совершенно по-другому. Имея в отцах приходского священника, а в матерях дочь фермера, мог ли его путь свернуть с дорожки праведного и честного тори? Все должно было развиваться по прямому пути, и в конечном счете Британское правительство, царствующее на американских землях, получило бы еще одного верного подданного, платящего непомерные налоги и терпящего произвол со стороны британских войск. Однако преподобный Тэллмедж имел весьма либеральные взгляды, несмотря на смиренный удел священника, и это было первым зерном в мировоззрении его юного сына. Второе, более сильное, заронила учеба в Йельском университете.
Натан Хейл. Так звали юношу, который учился вместе с ним - они с Беном, поначалу, почти не пересекались. Когда их свело невольное знакомство, Бенджамину он не понравился, слишком уж своевольным был. Сколько раз он был на грани отчисления за свои политические взгляды, сколько раз ему грозили наказаниями куда хуже, и сколько слухов про него ходило! Иной раз Бен удивлялся тому, что его голова все еще на плечах. И все же он восхищался им - самому Бенджамину еще не хватало смелости так открыто заявлять о своем желании присоединиться к Вашингтону. А потом война разгорелась со всей силой, и последней каплей стал ввод британских отрядов в американские города якобы для "безопасности", и местные жители должны были полностью обеспечивать им кров и еду. Многих из вчерашних студентов это подстегнуло, и Бен окончательно принял свою сторону - решение, которое вело его всю последующую жизнь.
Вместе с ним в ряды Континентальной армии вступает его друг детства, с которым они были неразлучны - Калеб Брюстер. Гуляка, пьяница, разгильдяй, промышляющий на черном рынке - подводя итог, крайне отрицательная и небогоугодная личность, как выразился бы Тэллмедж старший. С раннего детства сына он был против дурной компании в лице Калеба, но сделать с этим ничего так и не смог.
Ему хватает несколько месяцев, чтобы понять, что враг постоянно на шаг впереди них благодаря хорошо организованной разведке - из-за шпиона внутри американской армии его отряд терпит полное поражение и он чуть не платится жизнью. Руководство в лице капитана не желает принимать этот факт во внимание, и тогда Бенджамину приходится действовать самому - с помощью еще одного друга детства, фермера Эйбрахама Вудхолла, оставшегося в их родном Сетокете, он организовывает одну из самых ненадежных, самых сомнительных, самых успешных и потрясающих шпионских сетей в истории.
С каждым днем, неделей и месяцем в армии Бен все отчетливее понимает, за что он борется. К моменту, когда он встречается с генералом Вашингтоном, он - полностью определившаяся личность, знающая цену жизни и смерти, свободе и несправедливости. Вашингтон еще больше укрепляет в нем эту уверенность, становится для него бесконечно уважаемым человеком, на которого стоит равняться. Они достаточно быстро достигают доверия, тем более, что сведения шпионской цепочки Бена оказываются верными и Континентальная армия одерживает несколько побед.
Его убеждения настолько сильны, что он быстро достигает умения убивать без сожаления. В битве это легко, потому что Бенджамин слишком максималистично, ввиду возраста, делит мир на белое и черное. Однако он не может спокойно смотреть на публичные казни - распространенное в то время явление и переживает смерть людей,которые оставили след в его жизни.
Одним из таких людей стала Сара - девушка, которая спасла его от смерти в лесу. Она помогла ему, когда он был ранен, о чем пожалела, когда выяснилось, что он - повстанец. Такие же повстанцы убили ее мужа-фермера, когда искали припасы, поэтому она всецело была на стороне британцев. Это образовало между ними пропасть и помешало зародившейся симпатии. Еще больше конфликт усугубился, когда повстанцы взяли ее в плен - она, вместе с отрядом тори, пыталась вступить с ними в бой. По трагической случайности в плену она была убита, и эта смерть впечатлила Бенджамина больше всего за всю войну и оставила самый большой рубец на сердце.
Сильно взволновала его и смерть майора Андрэ. То был глава вражеской разведки, и Бенджамин до последнего не мог поверить в то, как глупо он попался им в руки благодаря неожиданному повороту судьбы, и как им странно и сильно повезло. Андрэ был одной из важнейших фигур на арене этой войны, и вот они поймали его на своей территории, обвинили в шпионаже и приговорили к смерти. Бен до этого рокового случая не знал его лично, но даже в эти короткие дни от поимки до казни майор смог заполучить его уважение своим достойным поведением перед смертью.
В конце концов Континентальная армия одержала победу, и Бенджамин сыграл в этом не последнюю роль как звено шпионской цепи и как солдат на поле боя. После окончания войны он вступил в Конгресс

ХАРАКТЕР:
Бенджамин - стратег. В нем сильно начало разума и рациональности, и в то же время поистине горячее и безрассудное сердце каждый раз ведет его на поле боя. Он ощущает эту борьбу в себе каждый день, она спасает и губит его одновременно. Благодаря ей он может одновременно заниматься организацией разведки и организацией отряда на поле боя, отдаваясь каждому делу полностью и всецело и являя собой невозможную, по мнению некоторых, смесь шпиона и солдата и весьма продуктивную. Но он достаточно безрассуден и способен на необдуманные действия скорее по велению сердца, чем головы - ему легче ослушаться приказа старшего по званию, чем нарушить обещание, он легко может принять решение, не думая о последствиях и руководствуясь принципами, даже если они идут вразрез с мнением уважаемых им людей, имеющих определенную власть.
Без раздумий он может опуститься до драки, если на кону честь его друзей или его самого, даже если противник сильнее и имеет численное преимущество. Он спокойно может обманным путем обойти приказ командира, чтобы добиться своего у генерала. Почти таким же хитрым маневром он может сфабриковать убедительные данные для генерала, если тот не уверен в надежности источника. Одним словом преследуя благие цели, он иногда забывается и использует все пути, даже если это сомнительные дорожки в обход прямого пути закона.

СПОСОБНОСТИ:
Будь то умение заплетать косички и лепить куличики или же способности к созданию черных дыр во вселенной.

ХЭДКАНОНЫ:
Мой Бэнджмин стопроцентный бисексуал, и я запросто могу это обосновать. Ему было чуть за двадцать, и он не был в отношениях с девушками вообще, о чем упоминает Калеб, и на протяжении всего сериала у него так и не появляется любовного интереса (кроме Калеба Брюстера : ) ). Сара, которая спасает ему жизнь и с которой у него завязываются доверительные отношения, гибнет через пару дней после их знакомства и, хоть и успевает оставить след в его сердце, явно не является серьезным интересом. Добавьте сюда руководство Континентальной армии, которое само слегка грешило сосредоточением внимания друг на друге - взять хотя бы Гамильтона и Лоуренса, Вашингтона и Лафайетта, фон Штойбена и Дю Понсо, в конце концов.
Еще я предпочитаю забыть о его увлечении девушкой по имени Мэри, так как беру за основу больше персонажа сериала, нежели историческую фигуру (Мэри - жена Бенджамина Тэллмеджа/исторической личности). Он упоминал о ней в сериале один раз в финале, и сделано это было явно "для галочки", потому что так в истории было.

– – – – – – ✁ ✄

СВЯЗЬ С ВАМИ:
Ваш ответ и ваш номер паспорта.

Пробный пост

Пост за любого персонажа

0

Поделиться42017-11-13 22:55:36

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

I am in love with CALEB_BREWSTER
✁ ✄
--
Turn: Washingtons`s spies/Поворот: Шпионы Вашингтона
✁ ✄ внешность
Ты - потрясающий.
Лови момент, потому что больше ты не услышишь этого даже под дулом мушкета. Времена изменились, и наш мир поменялся до неузнаваемости, а с выражением чувств у меня все так же плохо. Да и ты особо не изменился - все такой же ветреный и сумасшедший, ни грамма серьезности и огромное шило в одном месте. Все безумные идеи, как в детстве, принадлежат тебе, а мне остается лишь соглашаться на очередную авантюру, потому что, как ни странно, ты всегда умеешь выходить сухим из воды и управляться с удачей, как с норовистой лошадью.
Уже в детстве твои идеи балансировали на грани опасности вроде родительской порки или чего похуже. Ты рассказывал, что будешь моряком, мясником, фермером, кузнецом, китобоем, исследователем, пиратом, ученым, и каждый раз я верил тебе, видел мир твоими глазами, и деревья превращались в горы или вражеские судна, а в приливе прятались русалки, и пещеры в скалах были входом в другой мир.

– – – – – – ✁ ✄
Я ищу тебя потому что...

пример игры

Лучше за своего персонажа, но если нет, то вставляете за любого другого.

для амс

НАЗВАНИЕ ФАНДОМА
имя_персонажа_на_английском
*заключаем ссылку и фандом в рамки кода
--

0

Поделиться52017-11-18 13:38:12

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

Его день начинается неприятно, как вчерашний, позавчерашний и многие дни до этого.
Его тормошат за плечо, а потом орут в ухо что-то вроде "Поднимайся, барышня, пока я не перевернул на твою голову помойное ведро". Будит его не столько угроза, сколько вонь дыхания шкипера, который, хвала всем богам, быстро переключается с него на другого. Осознание того, где он, приходит быстро - на "Белом Дьяволе" Бен всего второй день, и приняли его почти радушно. Беккет был бы в восторге.
Самое ироничное, что этот план был его рук дело. Идея отправить к пиратам шпиона казалась хорошей, при удачном стечении обстоятельств она могла быть даже успешной, и единственной при таком раскладе. Пиратский капитан был слишком умен, и даже при всей подлости и хитрости Беккета, последнему не удавалось подойти к вожделенной тайне и на шаг.
Его командир только кичился тем, что знает это судно и его капитана - на самом деле у него не было ничего. Ничего, кроме слухов и россказней пьяных мужиков, ничего, кроме пары монет якобы из этого мифического места "прямиком из глотки Дьявола, с той самой Поляны Скрипача, клянусь попутным ветром и даю зуб!" Бенджамин не был уверен, что оно существует, и подозревал, что командир тратит казеные деньги на погоню за призраком, но спорить было не положено уставом, и он не спорил, даже предлагал идеи. Кажется, излишняя усидчивость обернулась ему боком - когда Бен предлагал отправить на судно шпиона, он не предполагал, что Беккет сделает им его. Поначалу он пытался возражать, потом попробовал перенаправить ситуацию в другое русло, но командиру, видимо, показалось это забавным. Начиная от того, каким образом Бенджамин попадет на корабль и заканчивая его шансами выжить к концу этой передряги.
К моменту своего попадания на пиратский корабль он понял, что командир, которому он подчинялся, либо сумасшедший (что было правдоподобно, но немного пугало при осознании того, сколько людей у него в подчинении), либо все же имеет очень веское доказательство существования всей этой магической дребедени, что было менее вероятно, потому что умело и ловко подстроить его "внедрение" было сложно - почти невозможно. Беккет заплатил одному судну с дурной репутацией, чтобы Бенджамина взяли в команду, а потом фактически натравил "Дьявола" на него, хитро и продуманно - он знал, за кем будет победа и кто, в конце концов, возьмет команду в плен. Это запросто могло стоить Тэллмеджу жизни, поэтому он мог сделать выводы, о том, насколько ничтожно уважение командующего к его персоне, как бы он ни старался служить британскому правительству с честью и честностью.
А учитывая то, что существование этой волшебной земли знаменуется большим вопросом...он почти что мертвец.
Когда он садится в импровизированной кровати-гамаке, голова кружится и болит, а желудок скручивает от голода, но достаточно лишь вспомнить то, чем кормятся на этом корабле, и чувство голода притупляется, отвечая на воспоминания тошнотой. К началу этого дня он понимает, что хочет, чтобы его старания хотя бы не были напрасными.

Об этой мифической земле он узнает в первый же вечер - матросы перешептываются поздно вечером, тогда, когда настает время для пиратских баек, в том числе самых невероятных, откровенно выдуманных, над которыми можно усмехнуться с утра и на трезвую голову, но ночью, поздним часом, когда моряки сбиваются в кучу над огарком свечи, а вокруг, за просмоленными, хлипкими деревянными стенами бушует море, любая история кажется реальной. Бен слышал много пиратских баек с самого детства, но ни одну не рассказывали с таким воодушевлением, как историю об этой Поляне. Рассказчика не прерывают пьяными выкриками "Брешешь, не стоит твоя болтовня даже моего дырявого сапога!", не пытаются спорить, только слушают, и Бену на мгновение кажется, что что-то, о чем говорят с такой верой, просто обязано существовать хотя бы благодаря одной ей.
"Это место пиратский рай, жизнью клянусь," - шепот сбивчивый, но уверенный, - "Весь остров - вроде самой роскошной таверны в порту, где не кончается выпивка и дамы, а винные бочки набиты золотом, которое лежит просто для услады глаз ублюдков-счастливчиков, что туда попали. Пираты не могут без золота - это факт, но там оно не нужно, там есть все, что душа пожелает, поэтому это золото просто звенит для их ушей, пока они перебирают его, бряцает как фон для дивной мелодии скрипки, и ложится в их ладони для приятной тяжести. Оно им не нужно, а вот нам бы пригодилось. Раз это место для пиратов, почему мы не можем прийти и взять то, что приготовили для нас?"
Это всегда заканчивалось одобрительным гулом. Бенджамин знал, что пираты - народ суеверный, но чтобы всерьез верить в эти легенды, слишком волшебные и невероятные...ему оставалось только надеяться, что он сможет выбраться из этой передряги живым, когда она примет опасный оборот и когда они поймут, что ничего, обещанного им капитаном, нет и в помине.

Шкипер гаркнул ему на ухо что-то вроде "натянуть и закрепить канаты", усмехаясь его слишком утрированному, поддельному отвращению - пусть лучше думает, что он неопытный юнец, так его сложнее будет разгадать. Этим уже занимался еще один моряк, с длинными, соломенного цвета волосами - с виду он был худ и не крепок, но Тэллмедж видел, с какой силой и ловкостью он затягивает канаты.
Бен знал, что у него был авторитет среди других -"раскол" в команде на людей, которые прислушиваются к нему и людей, которые больше склонны к капитану был почти незаметен, завуалирован мастерски, но это можно было заметить, если проводить время в каютах. Это настораживало его - молодой моряк производил впечатление темной лошадки, того, кто мог прикрываться одной личиной, представляя из себя другую - может быть, Бенджамину было это понятно, потому что он сам был в таком положении.
Поддержав тяжелый канат, он помог перекинуть его через мартин-гик. Несколько минут он молчал, щурясь от пока еще ласкового утреннего солнца, а потом решил начать, сразу с главного - с такими людьми, пожалуй, особо не поюлишь.
-Ты думаешь, все правда, байки про Поляну старого Эда? Слышал, его уже пару лет не иначе, как Эд Несущий Бред не называют.

0

Поделиться62017-11-18 15:59:19

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

0

Поделиться72017-11-26 02:34:14

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

<center><table style="width: 1000px;margin-top: -255px; margin-left: -13px; position: absolute;">
<tbody>
<tr>
<td>
</div>
<div style="width: 500px; margin-top: -45px; padding-right: 0px; padding-left: 0px; text-align: justify; height: 102px;>
<span style="font-size: 10px;font-style: Arial;">
<div style="overflow: scroll; overflow-x: auto; direction: rtl; width: 300px; padding-right: 0px; text-align: justify; height: 102px;">
<font color=#769688>
Когда-то Тэд Стрэндж не имел слабого мясного тела, он был коронован величием, его ладонь целовало превосходство, ему в ноги кланялись миры. Теперь Тэд Стрэндж носит на голове лишь снег, его руки облизывает лишь ветер, а смертные даже не понимают, что им должно склонить головы. Ему приходится кутаться в бесполезную куртку - потому что для зимы это нормально. Снег на демоне не тает. Если ходить без куртки, все это увидят. В лесу не увидит никто, а оттого не без помощи магии она исчезает. <b>[c] Tad Strange</b></font></div>
</td>
<td>
<div style="width: 500px; margin-top: 58px; padding-right: 10px; padding-left: 40px; text-align: justify; height: 200px;">
<a href="http://crossfeeling.rusff.me/viewtopic.php?id=3462" target="_blank"><img style="margin:0 0 15px 0px;"src="http://funkyimg.com/i/2ramp.png" title="пара недели">
<br>
<a href="http://crossfeeling.rusff.me/viewtopic.php?id=3454" target="_blank"><img style="margin:0 0 5px 0px;"src="http://funkyimg.com/i/2ram9.png" title="эпизод недели">
</td>
</tr>
</b>
</div>

</div>
</td>
</tr>
</table></center>

0

Поделиться82018-01-16 16:27:45

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

Дверь в туалет была тяжелой и на пружине - когда кто-нибудь открывал ее с ноги изнутри и выбегал, следующему выходившему не здоровилось. Он рывком открыл ее, просочился внутрь, и почти сразу же увидел Коляна, сгорбившегося над пакетом с пирожками. Туалет на третьем он избрал местом своего бизнеса, и если некоторые по утру брезговали покупать еду в туалете, то после четвертого и пятого уроков о правилах гигиены, как правило, забывали.
-Как ты свалил с географии? - Колян слишком правдоподобно округлил глаза, и даже если он прикалывался, делал он это слишком хорошо.
-Отпросился выйти.
На этот раз удивление было неподдельным - Богдан не без удовольствия заметил, как изумленно он на него смотрит. Сбежать с урока Арнолько Борислава Павловича было сложно, только если ты не был у него на хорошем счету. Колян на хорошем счету не был - в прошлый раз Арнолько отпустил его только потому, что тот мастерски изобразил рвотные позывы, но когда выяснилось, что до медпункта он так и не дошел, это больше не сработало бы. Поэтому Брустов просто свалил, пока учитель отвернулся к доске, и как бы Богдан не старался следовать школьной дисциплине, надо было признать, что он, в общем то, прав, и терпеть Бориса больше невозможно.
-Почем загоняешь?
-75 рублей. - Колян глянул на него исподлобья так, что стало ясно - он и рубля не скинет с этой космической цены, но после глубокого даниного вздоха он, неожиданно, протянул один из своих товаров.
-Я могу завтра принес...
-Забей.
Со стороны Коляна это выглядело как вербовка - раньше он считал, что Даня паинька, ботан и заучка - да он даже у географа получал пятерки, о чем тут могла идти речь? Но сейчас этот ботан осмелился свалить вместе с ним, и если ему удасться заманить его на свою сторону, прямо как в Звездных войнах, то первое время репутация Талина сыграет ему на руку. Недолго, конечно, но все же.
-Тебе тоже вчера досталось? - Колян кивает на потертые в схватке с Симкой об лед штаны. Богдан следит за его взглядом и разглядывает штаны, словно в первый раз - на коленках два светлых пятна на темной ткани. Отцу говорить не хотелось, так что он пошел в школу прямо так.
-Жаловаться я не буду. - неразборчиво отвечает он с набитым ртом, уклоняясь от прямого ответа - кому хочется признавать, что тебя побил одноклассник? Однако от Симки страдало полшколы, поэтому это было не так зазорно, как, скажем, проиграть в обычной драке.
-Да тут бесполезно, надо что-то другое придумать. - Колян насупился и испытующе глянул на одноклассника, всем видом намекая, что у него есть план, а вместе с планом подозрения насчет того, стоит ли посвящать ботаника вроде Талина.
-Ой блять, не тяни.
Явно впечатленный матом из уст Талина, Брустов слегка наклонился к нему, но звук открывающейся в туалете двери отвлек их и заглушил пару первых слов.
Они вдвоем уставились на дверь.
Они открывалась медленно и громко, как будто открывающему стоило это неимоверных сил, и наконец открылась настолько, чтобы между ней и косяком пролез худенький мальчик, определенно первоклассник, со смешно торчащими ушами и незаправленной рубашкой. Молча глазея на них, он по стеночке прошел до умывальников, а потом принялся мыть руки и пытаться счистить с манжетов грязь. Богдан только сейчас заметил, что рукава у него буквально в земле.
-Коноплю копал? - Колян рассмеялся, но довольно быстро заткнулся под взглядом Дани. Тому первоклассник показался смутно знакомым, но имени его он не знал.
-Тебя как зовут?
-Эдик...Пеньков. - мелкий хмуро поглядел на них, явно ожидая излюбленного у детей "Эдик-педик" и гораздо более разнообразных шуток по поводу его фамилии, но Богдан молчал. Он вспомнил, откуда его знает - его папа был в родительском комитете и всячески помогал школе наравне с Талиным-старшим. И это тоже было поводом для шуток. Не повезло пацану.
-Ты упал?
-Может быть. - буркнул тот и вернулся к упорному оттиранию рубашки. Богдан с Коляном переглянулись - Симки на уроках не было с утра, но по пути в школу они видели его со своей бандой. Наверняка снова пытается сорвать физру или ловит опоздавших на урок первоклашек.
Удволетворившись размазанным по рубашке серым (это было лучше черного) цветом, Эдик зачем то высушил руки и деловито повернулся к ним.
-Сколько пирожок?
Колян уже набрал воздуха для того, чтобы громко озвучить свою заоблачную цену, но Богдан ткнул его в бок и протянул Эдику один из пирожков.
-Это тебе за моральный ущерб от нашего одноклассника.
Эдик с сомнением покосился на недовольного Брустова, но пирожок взял. Богдан решил, что потом все-таки притащит деньги, чтобы не вредить бизнесу приятеля, а еще он решил, что и сам свой план по усмирению Симки придумает - на всякий случай, если коляновский не сработает. а еще...
Дверь снова распахнулась, на это раз быстро и легко. За ней стоял их новый биолог Иван Дмитриевич Лоренский - в целом он был не строгим, но преподавал слишком мало, чтобы дети успели его разгадать.
-У вас тут что, заседание? Марш на уроки!
Богдан с непривычки почти смирился с участью быть возвращенным, а вот Колян решил стоять до последнего. Он не двинулся с места, и, выдержав эффектную паузу, выдал:
-Иван Сергеевич, у нас география!
Особо на учительское понимание он не рассчитывал, но Лоренский изогнул бровь, не скрывая растерянность во взгляде, брошенном на всех троих.
-Что, у всех?
Они почти синхронно замотали головами, и правильно в столь юном возрасте расценивший ситуацию Эдик быстро ретировался мимо учителя, словно тот способен схватить его за одно из торчащих ушей.
Они проводили его взглядом и еще немного времени молча ждали приговора, но, после испытующего взгляда и минутного раздумья, Лоренский просто закрыл дверь.
-Сейчас Вашинову нас сдаст. - мрачно, но неуверенно констатировал Колян, но Богдан, почему-то, так не думал. Он почти был уверен, что биолог так не сделает. Интересно, почему он ушел?
Колян, собирая пирожки, повернулся к нему.
-Так вот, план...

0

Поделиться92019-02-09 01:23:35

Автор: elgarain
Хочешь изменить мир — начни с себя.
Зарегистрирован: 2015-08-02
Приглашений: 0
Сообщений: 120
Уважение: [+0/-0]
Позитив: [+0/-0]
Провел на форуме:
4 дня 12 часов
Последний визит:
2019-07-06 15:29:38

Взгляд у Максимиллиана совершенно нечитаемый.
Иногда Сен-Жюста это достает и выводит из себя - он ведь привык, что люди для него - как детские книги. Они все легкие, совершенно простые - таким были и Демулен с Дантоном (эти вообще не могли прятать эмоции, чуть что - сразу в голосе или на лице), такой есть мягкотелый, инертный Леба, и Кутон, и Бийо, и Барер. Список можно было продолжать бесконечно, хотя Барер, и, например, Огюстен (наверное, досталось от брата) были чуть посложнее. На разгадывание их у Антуана времени ушло больше, но в конце концов и они не составили для него труда, надо было только снять верхний слой, поддеть напускные черты, и вот обнаженная человеческая натура, в большинстве своем - совершенно нелицеприятная.
Максимиллиан был другим.
Он думал, что разгадал его сразу - поначалу. Все "прочитанные" становились предсказуемыми - предсказуемо строили фразы, предсказуемо пытались оправдываться в ответ на обвинения, жестикулировали, кривились, иронизировали, взывали к толпе...Максимиллиан же оставался неразгаданным - Антуан сколько угодно мог пытаться изучать его жесты и манеру поведения; то, что он чувствовал, этот до предела закрытый и осторожный человек, Сен-Жюст разгадать не мог.
Сейчас он за столом, всматривается в исписанные бумаги при тусклом свете, но едва ли читает написанное - это все, что Сен-Жюст может понять из его напряженной позы и непроницаемого лица. И снова прикладывает огромное внимание чтобы выцепить хотя бы крупицы чужих эмоций. Сейчас это особенно важно - несколько дней назад казнили Камиля.
Губы смыкаются в нить, выдавая тень неудовольствия - попытки, конечно, не венчаются успехом, но едва ли Робеспьер замечает это, когда говорит отчасти ему, отчасти в пустоту:
-Мы поступили правильно, Антуан?
Вопрос вызывает в нем волну раздражения - они говорили об этом тысячу раз, но Демулен - даже мертвый! - все равно волновал его. Это, конечно, глупость, и Робеспьеру просто нужна поддержка ради внутреннего спокойствия, но он все еще не поддается анализу, есть только мельчайшие изменения в лице под слоем белой пудры, едва ли способные пролить свет на его эмоции. И Сен-Жюст ревнует - о, он давно уже принял в себе эти чувства - не так, как ревновал к нему живому, но достаточно, чтобы вложить в голос гораздо больше горячности, чем нужно.
-Ты знаешь что да. Зачем ты снова думаешь об этом?
Он подходит ближе, безнадежно рассчитывая на свет свечи, но даже ее отблеск, кажется, тонет в глубине непроглядных чужих глаз.
-Ты прав, конечно ты прав... - недосказанность фразы возводит между ними почти осязаемую стену, и прежде, чем Робеспьер продолжает, Антуан с силой хватает его за руку, чтобы поймать хоть какую-то эмоцию в прямом взгляде, на секунду мелькнувшую под приросшей маской невозмутимости. Кажется, ему это удается - Максимиллиан удивленно хмурится, а потом дергается и напрягается, обезмолвленный поцелуем. Они уже делали так, и это было сродни объятиям - сдержанность, скупость, словно формальный жест, лишенный своего глубокого, чувственного предназначения. Кажется, первый раз произошел из любопытства, а потом стал формой выражения привязанности. Сейчас все несколько иначе, и это чувствуется сразу - Антуан вкладывает особенную мягкость, ведомый амбициозным желанием увидеть наконец настоящие эмоции за непроницаемым фасадом. Это длится многим дольше, чем обычно, и Робеспьер отстраняется первым, желая что-то сказать - наверняка это полусуровое-полувопросительное "Антуан?!", или что-то еще, способное понизить температуру в комнате и между ними и заставить Сен-Жюста чувствовать себя одураченным. Снова.
Поэтому тот сделать ему этого не дает, снова целуя - с напором, так, как никогда раньше. Наклоняется вниз, удерживает за плечо, потом - за голову, тянет на себя, заставляет встать, вынуждает почувствовать свой вкус, крадет дыхание, и этого всего слишком много за раз, поэтому Робеспьер почти безучастен, разве только сжимает его предплечья, в неопределенном желании отстранить, или привлечь ближе.
Сен-Жюст едва ли когда-нибудь думал владеть им - это могло быть в его самых темных, самых тайных желаниях, но воплощать их в жизнь?...И все же, если он не мог постичь его издалека, не мог разгадать на расстоянии, то он сделает это другим способом, запретным, греховным..вожделенным.
А Сен-Жюст склоняется над ним, подается вперед, словно ощущая, что если он замешкается хоть на секунду, то что угодно помешает ему, начиная от собственного разума и заканчивая непрошеным гостем. Они же все еще у Дюпле, но сейчас это совершенно неважно, особенно когда Робеспьер так просто поддается, едва ли поспевая за распалившимся поцелуем и чужими горячими губами. Если бы он оттолкнул его!.. Но Максимиллиан, кажется, и сейчас слишком спокоен, даже когда с плеч снимают сюртук, и пальцы оглаживают рубашку, стремясь прильнуть к коже, а не к ткани. Но когда сзади неожиданно оказывается стена, а Сен-Жюст все еще напирает, в какой-то момент не оставляя между ними никакого пространства и тесно прижимая к стене, Робеспьер словно отмирает, вкладывая силу в руки возвращая себе личное пространство. Его оппонент, кажется, доволен, по крайней мере на губах - тень самодовольной улыбки.
Краску на щеках Максимиллиана - легчайшим оттенком - но видно, а в глазах, в самой их глубине, искреннее недоумение, сомнение, и метущийся страх вперемешку с любопытством. Это сущее удовольствие, наравне с поцелуями - Антуан наконец-то видит это, подмечает цепким взглядом, но теперь ему, как безумцу, требуется большего.
-Позволь мне еще немного.
Голос звучит непривычно низко и странно неуместно, но сопротивление рук ослабевает, и Сен-Жюст принимается развязывать безумный узел его шейного платка, и кажется, проходит бесконечно долгое время, за которое все неуловимо меняется, прежде чем он все-таки приникает губами к его шее, а потом еще, и еще, целуя под линией челюсти, ведя к уху и вниз, к предплечью. Он не может видеть его лица, да и дыхание остается относительно ровным, однако Максимиллиан слегка привстает на мыски, тянется за прикосновениями, и пусть это снова похоже на игру в поддавки, прекращать никто не собирается.
Антуан знает, что он на верном пути, хотя продолжать вот так, без инициативы другого, жутко странно. Женщины такое любили, но они не выдерживали долго, в какой-то момент сбрасывая с себя одежду или начиная раздевать его, и больше безучастными не оставались; а с юношей у него было лишь раз, в то время, которое вспоминалось им с крайней неохотой. Время беспечных кутежей и абсолютного помутнения разума. Странно, что при кардинально изменившемся мировоззрении и отречения от этих пороков, вспоминать это было...приятно.
Никто не узнает.
Он без особого труда поддевает его рубашку, тянет из под штанов, легко прикасается к коже, и, когда прижимает всю ладонь и оглаживает талию, наконец то слышит шумный вздох. Сен-Жюст ощущает нечто, похожее на радость первооткрывателя, которому поддается неизведанная стихия, и это чувство так упоительно, что кружит голову и опасно пьянит, наполняет пальцы дрожью, а глаза - недобрым огнем. О, он пытается не спешить, но упоение уже заронило в грудь зерно жадности, потому движения резче и ощутимее - ладонями он ведет по его спине, задирая рубашку и снова находя его губы. Максимиллиан отвечает с готовностью - большей чем раньше, или это иллюзия?..Антуан ищет выражения чувств в каждом жесте, как если бы был одержим, и он, пожалуй, таков и есть.
Даже те, кто плохо знал его Обновленного сказали бы, что он редко (никогда?) теряет голову, но сейчас контроль над собой становился все слабее. О, если бы этим можно было "заразить"! Передать цветущий в груди огонь через дыхание из губ в губы, чтобы распознать наконец неведомые ему эмоции, царящие в чужой голове...
Этого, конечно, не происходит, и он идет другим путем, бросает новый вызов Робеспьеру, увлекая его на постель, где подминает под себя, частично обездвиживая и непрерывно лаская. За этим вызовом идет второй, не среагировать на которые невозможно - Сен-Жюст по-хозяйски прижимает руку к его паху, а потом раскрывает пуговицы, кистью ныряя под ткань, уверенный, что сейчас будет резко и решительно отвергнут. Но секунды длятся, и ничего не происходит - он ведет руку дальше, почти застигаемый врасплох далеким звуком максимиллианова голоса.
- Почему ты медлишь?
- Что?..
Робеспьер повторяет вопрос, который звучит слишком глухо, тихо, и в конце концов тонет в их общем вздохе, когда тот приподнимается, чтобы стянуть верхнюю одежду с Антуана, а тот действует решительнее, пальцами, вслепую очерчивая его член под тканью белья. Теперь он уверен точно - он знает, что чувствует его соратник; Робеспьер жаждет забыться, и это оказывается так просто, будто бы лежало на поверхности все это время. И кажется, что ему все под силу, особенно вымести из его головы ненужные воспоминания о предателях.
Несколько мгновений требуется, чтобы он тоже остался в распахнутой (уже?..) рубашке, и вокруг ничего не остается, кроме них двоих - Антуан склоняется, обхватывая выпуклость сквозь легкую ткань, сжимает его, ощутимо водит пальцами через шероховатую преграду, снова целует в шею и по груди, насколько позволяет открытый ворот рубашки. Ради реакции уже не надо внимательно вслушиваться в тишину - Максимиллиан дышит часто, напрягаясь от особенно удачного сочетания поцелуев и действий рук. Для своего возраста он необычайно тщедушен и худ, но считать ребра под пальцами - необъяснимое удовольствие, и Сен-Жюст ласкает его всего, заменяя руки губами, и наоборот, пока напряжение не становится слишком сильным, почти болезненно, мешая дышать и соображать связно.
Его друг педантичен сверх меры, и поэтому Антуан знает, что где-то - на полках или на столе - должно быть масло для свечей. Максимиллиана не хочется оставлять ни на секунду, но он все же поднимается, на ощупь ища нужный пузырек и, кажется, сметая со стола несколько бумаг. Ощущение, что стоит им прерваться, как все исчезнет, прекратиться, рассыпется, все еще живо, поэтому возвращается он незамедлительно, вжимая того в подушки очередным поцелуем, давно преодолевшим грань скупого и дружеского, не глядя откупоривая масло и едва не пролив его на кровать. Страсть и поспешность льется в нем почти так же - через край, и он уже не заботится о мягкости и сохранности вещей, лишая партнера белья. Но, перед тем, как погрузиться в него, он все же медлит несколько мгновений, пытаясь выровнять дыхание. Нелепо думать, что Робеспьер когда-либо занимался этим, и Антуан не хочет причинить ему боль, как бы ни была сладка мысль, что тот справится с ней ради близости.
Взгляд его - снова затемненный, как закрытые ставни дома, и Антуану это не нравится - теперь, когда для него в них мелькала искренность, ему хочется больше. Он входит медленно, вглядываясь в его лицо, но видит лишь быстро мелькнувшую болезненную тень. Максимиллиан разве что весь напрягается, мешая проникновению, и Сен-Жюст пытается расслабить его, без слов, оставляя короткие поцелуи на груди и шее.
Он честно пытается выждать, дать время, но смесь ощущений и эмоций, метущаяся внутри, заставляет его легко отстраниться и податься вперед, а потом еще, и еще, мешая обрывки мыслей в неразборчивое мессиво и позволяя желанию безраздельно воцариться внутри. Его партнер, этот негнущийся депутат на трибуне, этот настойчивый лидер, сейчас - воплощение податливости и уязвимости, и разве что цепляется за его спину руками, сосредоточенный, молчаливый. Сен-Жюст погружается до конца, каждый раз медленно вдавливает его в кровать, рвано дышит и прикусывает собственные губы - его выдержка, которую с робеспьеровой ставили в один ряд, давно полетела к чертям.
Он старается - льнет, меняет угол, слегка ускоряется, но собственные шумные вздохи все еще заглушают чужие, пока Максимиллиан не приподнимается над кроватью, впиваясь пальцами в спину и не стонет ему в самое ухо, сдавленно, тихо, несдержанно. Дыхание сбивается - пальцы едва ли слушаются Антуана, когда тот сжимает их на его бедрах, притягивая к себе всякий раз, когда толкается внутрь. Тихие стоны кружат голову, а когда к ним прибавляется его имя - на выдохе, шепотом, с просящей интонацией, Сен-Жюст буквально теряет себя в бескрайнем, сжигающем вожделении. Удерживать партнера не хватает сил - они снова валятся на кровать, и на этот раз Робеспьера раскладывают, придавливают, лишают возможности двигаться и размашисто вбиваются внутрь. Иногда Антуан ловит его взгляд, и читает в нем - ликуя! - все, что чувствует сам, от привязанности..до страсти.
В нем хочется раствориться, чтобы не было ничего, что может быть после, чтобы не приходилось видеть и слышать потом окружающий мир, чтобы закончиться сейчас, в самом сокрушительном и невыносимом, потрясающем миге. Дыхание загнанное и тяжелое, но он все равно наклоняется вниз, прикусывая его губу и ныряя рукой между их телами, чтобы обхватить рукой его член. Робеспьер задыхается, разрывая только едва начавшийся глубокий поцелуй и с трудом успевает сдержать рвущийся стон в полный голос. Их все еще могут услышать, хотя в своем мимолетном безумии Сен-Жюст может и предпочел бы, чтобы их слышал весь Париж.
Он ласкает его с охотой, широкими движениями, оглаживая большим пальцем головку и так умело сочетая ласку с движениями, что Максимиллиан не выдерживает первым, откидывая голову, хватаясь за его плечи и мучительно сдерживая рвущиеся с губ звуки. Он снова весь сжимается, и Сен-Жюст чувствует охватывающую его судорогу изнутри, и это кажется настолько сладким, что это ощущение может быть предназначено разве что для искушения дьяволом, чем для простых смертных. Он старается запомнить все до мелочей - и эти чувства, и Максимиллиана, совершенно раскрытого, ловящего ртом воздух, раскрасневшегося...ошеломленного. Потрясающего.
Ему нужно еще несколько глубоких и сильных движений, последнее из которых ослепляет на пару секунд и заполняет тело наслаждением до самых краев, рождая дрожь до кончиков пальцев. Он не сразу приходит в себя, только через несколько долгих секунд, натыкаясь на нежность во взгляде - он без труда читает ее, и это все, что может дополнить оседающее внутри удовольствие. Возможно, через время он снова наткнется на непроницаемую преграду, но для него она не будет долгой.
Теперь он знает.